Почему бесит собственный ребенок?
Эта статья написана в продолжение темы «Не могу не кричать на ребенка» http://olga-berg.ru/articles/ne_mogu_ne_krichat/ и описывает реальный случай из моей психологической практики.
За консультацией обратилась женщина, назовем ее Марина, мама 6-летнего мальчика. Она жаловалась на внутренний конфликт с сыном, который возник в последние два месяца. Это состояние выражалось в чрезмерной критике ребенка (повод на копейку, реакция – на миллион), постоянном раздражении на него, упреках, криках и желании отшлепать так, чтоб запомнил… На мой вопрос, что сын должен запомнить, Марина не могла толком ответить.
«Это как наваждение, - рассказывала она, - я не владею собой, меня несет, и я ору на сына, а иногда и шлепаю его со всей силы».
Марина не понимала, что с ней происходит, и чувствовала вину перед ребенком. Она очень хотела относиться к нему с любовью и нежностью (так, как это обычно и было).
Я попросила Марину представить образ сына, который испытывает на себе такое отношение мамы. Женщина увидела образ мальчика, который захлебывался слезами. Идентифицировавшись с этим образом, Марина описывала его состояние:
- Много жалости к себе… Почему мама такая? Она меня не любит, говорит: «уходи вон!» Я не понимаю, что я такого сделал? В чем я виноват?
Несмотря на то, что Марина почувствовала в образе сына, как мать она по-прежнему чувствовала бешенство. Глядя на образ, она говорила: «Как он бесит меня!»
Тогда я предложила женщине представить, как выглядит та часть ее личности, которая взбешена. Этим образом оказался огромный огненный человек. Марине не было страшно, и она спокойно идентифицировалась с этим образом. Я спросила «огненного человека», кто на самом деле его взбесил. Оказалось, что сильные чувства направлены на двоюродного брата Марины. Находясь в образе огненного человека, Марина вспомнила, что в детстве брат часто обижал ее. Это было как раз в том возрасте, в котором сейчас был сын Марины.
Стало понятно, что гневные чувства к сыну возникли у Марины в тот момент, когда мальчик достиг того же возраста, что и двоюродный брат Марины, ее обидчик. Говоря психоаналитическим языком, произошел перенос.
Далее велась работа с образами брата, маленькой Марины и ее родителями. Сначала я помогла Марине выразить накопившиеся чувства к брату, а затем восстановить чувство защищенности, безопасности, уверенности в том, что за нее, маленькую девочку, всегда найдется, кому постоять.
Только после этого образ маленькой Марины проявил чувства, и она, наконец, расплакалась. В ответ взрослая Марина ощутила к образу маленькой себя прилив нежных чувств, восхищение и любовь. Но маленькая девочка не приняла эти чувства, а горько-горько заплакала.
Ей вспомнился еще один эпизод, когда брат очень больно ударил ее в область солнечного сплетения. В этом случае я воспользовалась методом возвращения причиненного зла. Маленькой Марине сразу стало лучше, она с облегчением выдохнула, и сообщила, что чувствует себя хорошо.
Однако, глядя на взрослую Марину, девочка не признавала ее:
- Кто эта тетенька? Я ее не знаю.
Попытка «познакомить» образ девочки со взрослой Мариной оказалась неудачной: «Ну и что, что это я? Мне все равно». Детская часть Марины отказывалась принимать любовь.
Исследовав образ девочки, стало очевидно, что она никого не подпускает к себе, потому что уверена: все считают ее плохой. Это означало, что она сама была убеждена в своей «плохости».
С помощью некоторых психотерапевтических приемов мне удалось найти тот момент, когда девочкой было принято это решение и произвести трансформацию. Уверенность в том, что она плохая, сменилось четким ощущением своей невиновности и чистоты. Чувства маленькой Марины кардинально изменились: она засияла, обняла образ своей мамы (а в истории, как часто бывает, была замешена мама), и запрыгала от радости!
- Теперь узнаешь меня? – спросила девочку взрослая Марина.
- Да!
Взрослая Марина приняла образ маленькой себя как часть своей личности, и ее состояние изменилось.
- Как теперь вы реагируете на собственного ребенка? – задала я вопрос, с целью экологической проверки результата терапии.
- Как на своего ребенка! Я вижу его. Сын не бесит и не раздражает! Я чувствую к нему нежность.
Марина обняла образ сына, контакт с ним был восстановлен.
Но и это еще было не все.
Внезапно Марина почувствовала сильный дискомфорт в области солнечного сплетения – в том месте, куда когда-то пришелся удар брата. Там у Марины ныло и болело прямо сейчас. Несмотря на усталость, женщина попросила продлить консультацию.
Некоторое время было уделено выпусканию боли из этого места. Когда боль прошла, Марина почувствовала, что пространство в этом месте расширилось, но было ощущение пустоты. После разрешения (пусть пустоту займет то, что должно быть там по природе вещей) у Марины в миг появился образ серебристой звезды и занял место в области солнечного сплетения. Марина глубоко вздохнула и почувствовала расслабление.
- Все, - сказала она.
- Что все? – поинтересовалась я.
- Все получилось. Мне так хорошо!
Марина рассказала, что у нее с детства были проблемы в грудном отделе позвоночника, что мануальные терапевты и остеопаты не помогали (эффект от их манипуляций проходил через два-три дня). А тут грудная клетка сама распрямилась, грудь расправилась, сутулость исчезла.
На этом наш сеанс завершился. К Марине не только вернулось теплое спокойное отношение к сыну, по ее словам, она чувствовала себя обновленной, «очистившейся», ощущала освобожденность и легкость.
Не буду утруждать читателя чтением психотерапевтических гипотез и анализом причинно-следственных связей. Просто знайте, что бывает на сеансе у психолога, владеющим методом эмоционально-образной терапии, к каким результатам можно прийти всего за одну-две встречи.
А вы теперь скажете: «Не могу не кричать на своего ребенка?»
Комментарии
Руслан: Отличный кейс, спасибо. Пошагово все описано. Хотелось бы еще историю с мамой узнать для полноты картины.
16 октября 2014 в 19:35